Курагино - Щетинкино

16 июля.

Мы готовы двинуться навстречу новым приключениям. В половине восьмого утра тронулись в путь. Погода стояла довольно пасмурная, дождя не было, но и солнце не могло пробиться сквозь плотные облака.

В такой погоде есть свои плюсы и минусы. Несомненный плюс в том, что ехать довольно легко, не приходиться опасаться за своё здоровье - ни солнечный, ни тепловой удар не грозит. Минус состоит в том, что при подобном освещении природа на фотографиях не получается такой эффектной, как это было бы на фоне синего неба. В любом случае мы едем дальше.

Не выезжая из посёлка, подъезжаем к церкви. Известно, что этот посёлок изначально строили комсомольцы и истинные коммунисты, так что религии здесь место не было. Максимум, что было в посёлке - это молельный дом. И вот, теперь, на возвышенности стоит православный храм. Настоящий белоснежный красавец с золотыми куполами, этот храм был построен в основном на пожертвования железнодорожников.

Около девяти часов утра мы проехали посёлок и остановились на железнодорожном переезде. После проведённой фотосессии мы продолжили свой путь. Спустя несколько десятков метров услышали странный звук. "А что это такое бумкнуло?" - спросили мы друг друга и поняли, что это бумкнуло колесо на Вовином велосипеде. Здесь же возле переезда мы устроили пит-стоп.





Ближайший час Вова колдовал над велосипедом. После некоторых манипуляций от верного боевого коня остался жалкий скелетик. Пришлось поменять покрышки - переднюю поставить на заднее колесо, а лопнувшее заднее, после реставрации - на переднее. И снова пригодились нитки и иголка - ими зашили порванную покрышку.

Благодаря вчерашнему дождю, пыли не было и ехать было приятно. Время от времени нам попадались большегрузные машины, которые заставляли нас останавливаться и прижиматься к обочине. Сейчас наш путь лежал в посёлок Щетинкино, но перед тем, как туда попасть, мы хотели посмотреть на "Чёртов мост". Официальное его название Козинский, по названию небольшой речушки и большого перевала. Но все знают этот мост, как "Чёртов".

Чтобы попасть к мосту, нам пришлось уйти от основной трассы на несколько километров в сторону. Спустя около получаса мы уткнулись в место, где совсем недавно был посёлок под оптимистичным названием "Надежда". Ещё совсем недавно здесь кипела жизнь, стояли добротные жилые корпуса, столовая и спортзал, где жили и проводили своё время строители тоннелей.

Сейчас здесь не осталось ровным счётом ничего. Но вид открывается просто дивный. Между двух перевалов на гигантских ногах-сваях раскинулся красавец-мост. Если смотреть на это место по карте, то железная дорога представляется загибулиной в виде латинской буквы "S". Для эффектного кадра не хватало только поезда, проходящего по мосту. Недолго мы ждали, вскоре послышался стук вагонов. Поезд, проходя изгибы железнодорожных путей, должен был вынырнуть из тоннеля, пройти по мосту и дальше, вдоль другой горы. Но поезд вышел совсем не с той стороны, с которой мы ждали.

Эхо многократно отражается от окружающих нас гор, и совершенно невозможно определить, где находится источник шума. Иллюзия совершенно удивительная, как и место, где мы находились. Мы пробыли здесь около получаса. За это время охранник моста стал всё чаще выходить из своей будки, нервно подметать площадку, видимо, мы стали поводом для его волнения. Кто знает, что у нас на уме? А ведь объект, который находится в данный момент на его ответственности - стратегический. По нему проходят не малое количество грузовых и пассажирских поездов трассы Абакан - Тайшет.

Дальше нас ждал посёлок Щетинкино. Когда я говорю "ждал" - это я, конечно, сильно преувеличиваю, но для окраса текста такие гиперболы, я думаю, допускаются. Но, прежде, чем добраться до Щетинкино, нам предстояло преодолеть Козинский перевал. Непосредственно, подойдя к подъёму, мы увидели знак "подъём 8%, 4 км". Сопровождающие нас всю дорогу большегрузы, пыхтя, забирались в перевал.

Как пыхтели мы - рассказывать придётся долго. Каждый раз, когда я подбираюсь в своём рассказе к месту, где повествую о тех немыслимых сложностях, которые мы преодолевали, слышу законный вопрос наших читателей: "Ну, на фига?!" И сама себе отвечаю: "Не знаю! Но, жить как-то становиться интересней!" Преодолевая искусственно созданные трудности, начинаешь по-иному смотреть на многие вещи. Встречаешь людей, видишь, как они живут. Иногда необходимо вырываться из пресловутого быта. Смотреть на себя и окружающих тебя людей со стороны. Не всегда всё то, что ты видишь, может нравиться, но, тем не менее - это полезный опыт.

Шли мы в перевал очень долго. Дорога шла прямо и, казалось, упиралась в небо. Периодически останавливались, чтобы перевести дух. Долго ли коротко мы шли, вскоре показался посёлок.

 

К Щетинкино мы подъехали около четырёх часов дня. Подрулили прямо к памятнику. Мраморный бюст Петра Ефимовича Щетинкина невозмутимо любуется железной дорогой. Пётр Ефимович известен жителям Курагинского района, как один из руководителей советского партизанского движения во время Гражданской войны. В с. Берёзовское хранится уникальная карта, по которой можно проследить маршруты наступлений и отступлений отрядов Кравченко и Щетинкина. Сам Пётр Ефимович родился 2 января 1885 года (по новому стилю) в с. Чуфилово, Касимовского уезда Рязанской губернии.

 

На стриженной лужайке железнодорожного учреждения мы обосновались, поели и в целом отдохнули. Интересно было за нами наблюдать со стороны: мучились-мучились, ехали на великах в такую даль, сели, поели и поехали обратно. В общем так оно и было.



Мы выполнили свою миссию - посетили отдалённый посёлок нашего Курагинского района, а теперь поехали в обратную сторону. Надо ли рассказывать, как мы летели с этого перевала, в который несколько часов назад с таким трудом забирались. Но большую скорость развивать не решались, т.к. гружёные велосипеды контролировать на грунтовой дороге очень сложно. К тому же надо помнить о большегрузах, с которыми мы за это время просто сроднились. При каждой встрече они считали своим долгом подать нам сигнал, а мы приостанавливались и съёживались, в ожидании громкого гудка.

Только ближе к вечеру на дороге стала появляться пыль. Дождь, который прошёл накануне, хорошо её промочил, и мы ехали относительно чистые. На обратном пути присматривали себе место для ночёвки. Вдоль дороги текла небольшая речушка Джебь. Коса с небольшим кустарником посреди этой речушки привлекла наше внимание. Можно было спуститься туда и устроиться на ночлег. Но время было ещё совсем раннее. Мы даже не доехали ещё до Кошурниково. И мы поехали дальше. За Кошурниково мы вышли на основную трассу и теперь как белые люди ехали до самого дома только по асфальту. Но и здесь сложностей хватало.

Около восьми часов вечера мы остановились на ночлег. Место особо не выбирали. Недалеко от основной дороги увидели приличную полянку, скрытую небольшим кустарником. Поставили палатку, покидали в неё вещи. Пресловутые жалящие и кусающие насекомые обрадовались нашему визиту. К этому моменту мы проехали около 210 километров. Настала ночь.

Трасса продолжала жить своей жизнью. За трассой проходили железнодорожные пути, по которым бесконечно ходили поезда. В общем, обстановочка ещё та. Тем более было невероятно услышать около часа ночи совсем недалеко от нашей палатки чёткий хруст ломающихся сухих веток. От этого звука я проснулась и толкнула в бок Вову.

Трудно передать чувство того страха, который меня охватил. Казалось, я боялась дышать, чтобы неизвестный гость не услышал моего дыхания. Явный хруст продолжал повторяться. В голове прокручивались предположения, кто это может быть и сценарии дальнейшего развития событий. Это точно не могла быть корова, поскольку мы находились в достаточном удалении от населённых пунктов. В лучшем случае, на что мы рассчитывали, что это была косуля. Вариант, что это был медведь, мы боялись произносить даже вслух.

Я задала резонный на то время вопрос: "А где у нас топор?" На что получила ответ, что топор у нас спокойно лежит в рюкзаке, который примотан к багажнику велосипеда, который лежит на улице закрытый целлофаном от дождя. То есть здесь рассчитывать было не на что. Мы продолжали так лежать, вслушиваясь в происходящее на улице. Немного погодя, звуки стали отдаляться, слышались всё реже. Я думала, что теперь точно не смогу уснуть, но как только опасность уменьшилась, Морфей стал закрывать веки. Оставшаяся ночь прошла спокойно.