Марк Борисович, он же Марик, он же Маря (так чаще кличет его Саныч с хрипотцой и урчанием в голосе), он же Борисыч чуть старше Андрея, хотя какое-то время они учились на студенческой скамье вместе, откуда отсчитывает года их дружба.
Я также знаю Борисыча с тех лет (и он, и Андрей - мои дипломники из первой двадцатки). Марик влился в нашу компанию, заняв место, которое освободил Игнатыч (я может быть решусь и опишу эту невеселую историю). Но отмечу, что Борисыч занял освободившееся место очень достойно, как влитой в него, сразу терпеливо потянув много обязанностей взятых на себя добровольно, внеся свою неповторимую гамму мироощущений, обусловленных, в том числе, и занимательными историями.
1. Колдун
Начало августа, знойно. Мы направляемся на сплав по Бий-Хему. Едем в Лэнд Крузере Андрея втроем - Саныч, Борисыч и я, расположившийся среди вещей на заднем сиденье. Владелец транспортного средства ведет машину уверенно, со знанием дела. Достаточно быстро мелькают Минусинск, Шушенское, Ермаковское. Начинается подъем в Ергаки. Среди неторопливой беседы, воспоминаний предыдущих рыбалок и студенческой поры Марик неожиданно спрашивает Саныча "А что твоя машина в такую жару и при таком крутом подъеме не греется?". Моментальная реакция Андрея на этот невинный вопрос поражает меня своей резкостью: "Ты с чего это такой вопрос задаешь???!!! Это же Крузер, а не Жига. Он никогда не греется. Лучше молчи!!!". Я вижу, что взгляд Андрея начинает челночить по маршруту дорога-приборная доска. Одновременно он мне объясняет: "Это же колдун, а не Марк Борисыч. Совсем недавно был такой случай: мы с приятелями закатились в баню. В перерывах между парилками играли в карты. Маря проигрывал, а я подсмеивался над ним. Ему это поднадоело, и он вдруг говорит мне: хочешь, я сейчас дуну вот в эту бутылку из-под пива, и ты с унитаза не встанешь?". "Да ну?" - отвечаю ему: "Он не медля и дунул. Все, через пятнадцать минут баня для меня закончилась… Представляешь, какой недобрый колдун?".
Саныч на секунду замолкает, потом поворачивает голову к Марику: "Ну что, наколдовал: температура тосола поползла вверх!? В жизни такого не было…".
Остановились, открыли капот, дали немного упасть температуре и через непродолжительное время тронулись дальше.
Фу, обошлось.
2. Дмитрич - невера
Наша компания в этой поездке была солянкой, поскольку кроме нас троих в нее вошли Олег - тридцатилетний детина двухметрового роста и Владимир Дмитриевич - светловолосый худощавый бизнесмен, в отличной для своих шестидесяти форме.
Естественно, каждый день сплава по Бий-Хему имел своим завершением банкет у костра на комфортной пологой галечной косе, богатой сухими дровами. Под уху и жареного хариуса поднимались разовые стопки, произносились великолепные тосты, посвященные первозданной природе, стремительной реке, несущей хрустальные воды, друзьям и приятелям за то, что судьба подарила возможность общаться с ними…
Первые два вечера Андрей всеми силами препятствовал тому, чтобы слово для тоста предоставлялось Марку Борисовичу. Ему это удавалось сделать как-то легко и незаметно, да так, что это ускользало от внимания компании. А вот в третий вечер, при очередном перебивании предложения Борисычу высказаться, Дмитрич вдруг вмешался: "Чего мешаешь? Пусть Марик тостует!".
Саныч сказал: "Лучше не будите лиха, пока тихо…". И рассказал Историю 1. Громче и дольше всех хохотал Дмитрич, да так, что сполз с чурки- кресла, упал на спину и практически в такт хохоту дрыгал ногами. Остальные уступали ему немногим.
Когда подуспокоились, все же дали Марику сказать тост: "Я хочу выпить за то, чтобы вернулись все!". На что была мгновенная реакция Андрея: "Ну, видите? Ты к чему это сказал? Что ты имеешь в виду?". Я тоже подключился: "Правда, Борисыч, ты что-то чувствуешь, почему именно такой тост?". Он ответил, что сами по себе слова вырвались…
Следующим утром мы договорились, что через каждые два часа впереди идущая лодка причаливает к берегу и поджидает остальных. После этого вновь сплавляемся два часа.
Трижды или четырежды это выполнялось безукоризненно. Хариус в тот день клевал на балду (так называют у нас рыболовы спиннинговую снасть со скользящим поплавком, тирольской палочкой и мормышками) достаточно активно, иногда попадались некрупные ленки.
Дмитрич - натура весьма увлекающаяся. Когда мы проплывали мимо него, он даже голову не поднял и слова не промолвил. Нам подумалось, что не хочет показать, что в этом месте клюет хорошо, дабы избежать конкуренции. Поэтому проследовали дальше.
Через два часа притормозили у берега. Съехались я, Саныч, Борисыч и Олег. Дмитрич опаздывал. Перекусили, сдобрили вкуснятину "по маленькой".
Дмитрича - нет.
Говорим Олегу (он опекал Владимира Дмитриевича ввиду давней дружбы с ним): "Ты дождись Дмитрича, а мы часа через два снова остановимся". Прошло еще два часа сплава. Где-то вверху по реке прозвучало два выстрела, через непродолжительное время еще два, но, как показалось, другие по звуку. Остановились, ждем. Ожидание продлилось около часа, когда подплыл Олег, один. Дмитрича он так и не дождался. День начал клонится к вечеру, нужно было искать косу для ночлега.
Договорились с Олегом, что сплавляемся до первой косы, пригодной для ночлега и там таборимся. Как назло, на довольно длинном отрезке реки пригодных кос не было. Наконец дошли до пологой косы, но она оказалась сплошь усеянной крупными валунами. Решаем, несмотря на это, остановиться и ждать наших компаньонов в надежде, что еще успеем дойти до более мягкого галечника. Вечер набирал силу, готовый вот-вот плавно перетечь в ночь. Вновь нас догоняет Олег. Сетует, что нет до сих пор Владимира Дмитрича. Да где же он? Обсуждаем услышанные выстрелы, уж не следствие ли его конфликта с местными тувинцами? Последние быстры на нож или ружье… Переживаем дружно. Но делать нечего, нужно готовить ужин, ставить палатку.
Из пойманных щук с Мариком готовим котлеты (с некоторых пор мы обязательно берем с собой мясорубку), Саныч неизменно исполняет роль кострового, а Олегу поручили подготовить площадку под палатку, на которую ее и ставим уже в темноте.
Дмитрича - нет.
Котлеты удались на славу. Сдобренные кинзой, пышные, темнокоричневые от загара на сковороде, с хрустящей корочкой, при другом раскладе они бы просто уркнули, исчезнув моментально. Сейчас же - нет. Даже "по маленькой" не спасли ситуацию, не получилось удовольствие. Делясь разными версиями причины отсутствия Владимира Дмитрича, ворочаясь, забываемся в дреме.
Проснулись в ранних сумерках. Вслушиваемся в тишину и всматриваемся в мглистую даль реки. Нет, ничего нового. Снимаем палатку, и нет предела удивлению: Олег в тревоге за друга так готовил площадку 4х4 м, что не оставил в ложе ни одного крупного камня, очистив до песка. Ух-ты!
И только-только косые лучи утреннего солнца заскользили по водной глади, как Олег увидел вдали какую-то точку, которой раньше не было: "Может Дмитрич? Неужели?". Все дружно стали вглядываться туда. И в самом деле, достаточно быстро точка стала расти в размерах, и мы разглядели в ней лодку.
Дмитрич подгребал к косе шумно, быстро работая веслами. Мы подтянули лодку и помогли нашему товарищу выбраться. После непродолжительного приветствия, Владимир Дмитрич, который в предыдущие дни был категорически против утренней "маленькой", ко всеобщему изумлению компании потребовал коньяка и принялся за котлеты.
Утолив голод, рассказал, что он нас ждал вверху, считая, что идет в голове колонны. Нас он не заметил, поэтому сплавлялся с частыми остановками, пока наконец вечер не заставил его вообще остановиться на первой косе, попавшейся на пути. Он поставил лодку на борт, оперев на весла, расположился под получившимся навесом. К счастью Владимира Дмитрича, продукты, спальные вещи и ружье, предназначенные для него и Олега, находились в его лодке. Но все равно, в незнакомой тайге было жутковато, и он, то вслушивался в ее тишину, то впадал в чуткую дрему, то молился…
"Слава Богу, что все так благополучно завершилось. А вы говорите: дай да дай слово Маре… Теперь-то меня понимаете?" - острит Саныч. И продолжает: "Вообще, Владимир Дмитриевич, я считаю, что проснувшись утром, Вы первым делом должны бежать к Марику, протягивать ему руку, да не сверху, а снизу и здороваться: Как почивали, Марк Борисович, опуская при этом почтительно голову…". Компания хохочет и с азартно начинает развивать заданную тему.
И Юрич - тоже невера
Мои школьные друзья - Александр Юрьевич и Александр Николаевич. Некоторое время у нас сложилась традиция в конце календарного года собираться в ресторанчике для обсуждения выдающихся событий, имевших место в уходящем году. Вот и после упомянутого сплава по Бий-Хему мы - я, Анатолич, Борисыч, Саныч и мои школьные друзья собрались в ресторанчике с чудным названием "Свинья и бисер". Честно признаться, на мой взгляд, глупее названия трудно придумать.
За довольно скромно накрытым столом предались воспоминаниям. Естественно, я не обошел стороной истории, связанные с даром провидения Марка Борисыча. Во время моего рассказа, Александр Юрьевич постоянно перебивал меня вопросами, уточняющими те или иные мелочи бытия. Как то: "А каким транспортным средством поднимались от Кызыла до Тоора-Хема? А на скольких машинах ехали?" и т.п. Не выдержав, я сказал Александру Юрьевичу: "Ты постарайся суть уловить…". Призыв был оставлен без внимания.
Среди тостов и пожеланий, вновь привлекла здравица Марика. Глядя в глаза Александру Юрьевичу, и обращаясь явно только к нему, он сказал, как всегда не в связке с предыдущими тостами: "Я желаю, чтобы у Вас не болели ноги", чем просто загнал нас в тупик. Но, тем не менее, вечер продолжился и по его окончанию мы с хорошим настроением разъехались по домам.
Я вначале и забыл этот эпизод. Напомнил мне его недели через две сам Александр Юрьевич. Поздравляя меня с Новым годом, он сказал: "Да, интересные у тебя новые друзья". Не поняв, я спросил, что он имеет в виду. "А помнишь, в ресторане Марк Борисович пожелал мне, чтобы не болели ноги?". Отвечаю: "Да-да, припоминаю". Продолжает: "Так вот, у меня микротрещина в ступне. Нога побаливает…".
А я ведь сразу призывал Александра Юрьевича улавливать суть событий. А он не поверил мне. Напрасно. Маря - колдун.
Выполняется отправка...